Что же удалил хакер и шестерка Серышева Д Игнатов, помимо записей в моем блоге.
Оказывается, шестерка, хакер и садист ФССБ Д Игнатов удалил начитанную мной главу о Убийстве Нестора Лакобы.
Выкладываю.
Убийство Нестора Лакоба.
В противоположность Берии, Нестор Лакоба был очень обаятельным человеком, несмотря на свои глухоту и внешность:
«Это был небольшого роста, худощавый, круглолицый, неброской внешности человек. Помню его чуть заметную улыбку на полных губах и большие лучистые глаза - черные, внимательные. Волосы тоже черные, красивая шевелюра. Он был почти глухой (Сталин так его иногда и называл - Глухой), носил слуховой аппарат в виде наушников. Говорил тихо и внушительно, повышал голос только тогда, когда сердился или выступал с речью.» (Адиле Аббас-Оглы)
Оба, и Нестор, и Берия, были старыми знакомцами Кобы еще по тем временам, когда Иосиф Виссарионович был обычным учеником Тифлисской семинарии. Добравшись до вершин власти Сталин часто посещал Кавказ, Мацеста. Абхазия, Мюссера, Гагры, озеро Рица. Из 18 известных госдач Сталина 11 располагались на курортах Кавказа, но предпочитал он Абхазию, куда приезжал к своему старому другу по семинарии - Лакобе, отдохнуть, развеяться, поиграть в бильярд… Берию, проживавшему в Тбилиси, обычно на посиделки не брали, хотя он настойчиво добивался аудиенции вождя.
- Что, опять приперся?
- Опять, Иосиф Виссарионович
- Передай ему, что здесь хозяин Лакоба, а не он…
Еще в в июне 1935 года Лакоба, также считавший Кобу своим другом, с радостью ждал очередного визита Иосифа Виссарионовича в Сухум. Как гостеприимный хозяин Нестор готовил для него праздник: лучшие мандарины, лучшее вино, лучший табак Абхазии, даже аджику для дорого гостя специально готовили не в ресторане, а в семье Лакобы. Считалось, что только тетя Катя умеет готовить настоящую аджику.
Не только дом Нестора и Сарии был осколком уютного и безопасного мира, Лакоба сумел создать остров относительного благополучия в маленькой Абхазии, где одинаково хорошо чувствовали себя и крестьяне и князья, лишенные революцией всех званий и регалий. Неудивительно, что и урожаи мандарин у него был рекордный, и табак лучший… И не потому, что в Абхазии наступил социализм, а потому только, что при Лакоба террора не было. Конечно, он не мог вернуть дома князьям Эмухвари, экспроприированные большевиками, но по крайней мере, старики доживали свой век получая пособия, которые выписывались на имя подставных лиц. Шурин Нестора, Эмди, представитель знатного рода и весьма образованный человек, был назначен начальником строительства Сухумской ГЭС.
По всем классовым признакам Берия должен был ненавидеть семью Лакобы. Однако ж никакая классовая ненависть не идет в сравнение с личной ненавистью, густо замешанной на прошлых обидах.
В отношениях Берия и Лакобы было нечто подобострастное, с тех времен, когда Берия, недолгое время, был лакеем князей Эмухвари. Потому до поры до времени Берия пишет Нестору письма с нижайшими просьбами:
«Дорогой т.Нестор! Шлю тебе привет и наилучшие пожелания… Очень бы хотелось увидеться с т.Коба перед его отъездом...Твой Лаврентий Берия» 1931 год.
Правда письмо это, личное по содержанию, Лаврентий Павлович пишет уже на бланке ОГПУ ЗСФСР, напоминая Нестору что он теперь начальник политической полиции.
Нестор устроил встречу Сталина и Берии перед отъездом и сразу же за этим событием кандидатура Берии была одобрена Сталиным, Орджоникидзе и самим Лакобой на должность Первого Секретаря ЦК КП(б) Грузии. (при этом пост начальника ОГПУ Закавказья Берия оставили) Это оказалось роковой ошибкой, причем, для всех троих. Именно с этого момента, когда Берия получает в свое распоряжение вождя (и его уши), отношения Берия и Лакобы начинают приобретать драматический характер.
Сталин все еще доверял Нестору, старый знакомец, подчеркнуто чурался высоких должностей, которые предлагал ему Сталин, но Берия усиленно работал в направлении дискредитации Нестора.
Сохранилось ни одно свидетельство о доносах Берии на Лакобу, ему припомнили все, Дурипшский сход в феврале 1931 года, когда впереди восставших шла мать Лакоба и войска НКВД не посмели стрелять, спасенные Лакобой князья, недостаточная борьба с дворянским сословием, общение с Мандельштамами.
Не преминул Берия положить на стол Сталину и папочку с донесением от соглядатаев приставленных к Троцкому, в котором Лев Давыдович утверждал, что Лакоба ругал Сталина.
Сталина, скорее, забавляло такое соперничество -, «смотри опять тебя Глухой обошел» -, пенял он Берии. Берию соперничество бесило, отчего доносы на Лакобу становились злее и касались уже не спасения князей или самовольства в Абхазии, а лично товарища Сталина.
Тем не менее, в 1935 году Лакобу удостоили двух правительственных наград: орден Ленина и орден Красного знамени. В ноябре 1935 года Сталин решает заменить товарища Ягоду и предлагает пост наркома внутренних дел Лакобе. Трудно себе представить более неподходящий пост для Нестора. Лакоба отказывается:
«Зачем Сталин предложил мне такой высокий пост? Я никогда не дам согласия, даже если мне будут угрожать.»
Зато Берия, сделавший карьеру в органах ВЧК-ГПУ-НКВД (политической полиции), всегда готов выполнить любое поручение вождя, раскрыть заговор Каменева-Зиновьева, беспощадно карать врагов революции и лично товарища Сталина и «Развеять в прах врагов социализма» (так называлась статья Берия в газете «Правда» 19 августа 1936 г).
В декабре 1936 года состоялся VIII Всесоюзный Съезд Советов, Чрезвычайный, принимали новую Конституцию. Сталин пригласил Лакоба и Сарие, как дорогие гости, они жили в «Метрополе» и даже ужинали со Сталиным.
Вернувшись в Сухум 25 декабря Лакоба был срочно вызван Берией на партактив.
По словам невестки Нестора, Адиле, Сарие стала собираться в дорогу, однако Лакоба ее остановил, строго сказав, что поедет один, только в сопровождении своего шофера.
26 декабря 1936 года Лакоба поселился в гостинице «Ориант», утром того же дня Лакоба явился к Берии, где они крупно поссорились и Лакоба вернулся в гостиницу, откуда вечером шофер отвез его в дом Берия. На ужин.
Около восьми (8) часов вечера, согласно официальной версии, Берия, Сарие и Лакоба мирно сидели в театре, в личной ложе Берии. Свидетелей… хоть отбавляй, полный театр. Осталось невыясненным каким образом они могли видеть Сарие, если она осталась в Абхазии. Впрочем, показания подкорректировали, и вместо Сарие свидетели увидели Нину Берия. (Ада Цеквава)
Более того, нашелся свидетель, который видел Лакоба в фойе театра, по странному стечению обстоятельств, сотрудник органов НКВД. Нельзя придумать более правдоподобного алиби, чем театр с его многочисленными зрителями… Полутемная ложа театра, в которой Берия и Лакоба появились, как водиться с опозданием, когда спектакль уже шел и в зале стоял полумрак… Удалился Нестор также незаметно, сразу после первого акта. Свидетели сообщают, что ему стало нехорошо, вероятно, он отравился рыбой на ужине с Берией… что засвидетельствовал уполномоченный Энгелов
Впрочем, есть и другое свидетельство. Первоначальные показания шофера Лакоба. Он утверждал, что после того как увез Лакоба на ужин с Берией, первого привезли всего избитого. Впоследствии он подтвердил официальную версию, дополнив что после первого акта в театре Лакоба с Берией выпили по рюмке коньяка и Нестору стало плохо.
Увы, шофер вскоре был убит. А Берия устроил целый спектакль, где главными свидетелями выступали мать Берия (она утверждала, что приглашала Лакобу на ужин и угощала рыбой), сотрудники НКВД.
28 декабря в 4 часа утра было распространено правительственное сообщение:
«После продолжительной болезни… от сердечного приступа умер товарищ Лакоба»
Тело везли в Абхазию, и на каждой станции его провожали люди, похороны вылились в настоящую демонстрацию. Вышел весь Сухум. Соболезнования выразили академик Николай Вавилов, Петровский, Буденный… Мандельштам напишет стихи о Несторе. Адиле вспоминает, что в дни похорон телеграммы с соболезнованиями лежали кипами, однако среди них не было ни одной от Кобы. Берия, который выносил гроб с телом Нестора к поезду, в Сухум на похороны не приехал. Побоялся.
Расследование смерти Лакоба поручили давнему приятелю Берия — Гоглидзе.
Сарие попросила друга семьи Варлама Шервашидзе провести осмотр тела… Свои воспоминания он решился обнародовать только в 50-х годах:
«Сарие Лакоба обратилась ко мне с просьбой исправить обезображенное лицо покойного. Действительно, после анатомического вскрытия, произведенного в Тбилиси, опиленная черепная крышка под кожей сместилась вперед… вскрытие было произведено весьма подробно, подробнее, чем обычно производиться вскрытие… у него были вскрыты и ноги (были швы на голенях)» (ист. С.Лакоба «На заре советской империи. Я — Коба, ты - Лакоба»)
Врачи, которые проводили исследования тела были репрессированы, Мамаладзе арестован, Джанашия сослана в Карагандинский лагерь, в 1937 году арестовали Семерджиева (проводил осмотр тела) и Анчабадзе, который вынес заключение об отравлении, брат Семерджиева был снят с должности за «за попытку дискредитации опубликованного в печати официального врачебного акта вскрытия покойного Н. Лакоба».
Тело Лакобы было похоронено, затем его выкопали и перезахоронили на Михайловском кладбище, о чем были прекрасно осведомлены чекисты, проводившие допрос Берии в 1953 году. Более того, они знали исполнителя преступления и его подробности, например, что тело пытались сжечь и использовали гашеную известь.
После смерти мужа Сария с сыном отправилась в Москву, с намерением рассказать Сталину о всех преступлениях Берии. Иосиф Виссарионович ее не принял. С собой Сария везла некоторые документы и записную книжку мужа. Молотов, который согласился принять вдову Лакобы, принял ее очень холодно, документы посмотрел, но не взял. Без сомнения, кроме Молотова эти документы видел Серго Орджоникидзе, который по официальной версии, покончил с собой 18 февраля 1937 г, сразу после визита сотрудника НКВД, вышедшего от Серго с какими-то документами (восп.вдовы Орджоникидзе)
Остальную часть архива Сария спрятала в тайник и в 1955 году его сумел отыскать вернувшийся из ссылки Мусто. 17 августа к ней пришли. С обыском. Искали архив Лакобы, документы бакинского периода, которые были опасны и для Берии, и для Сталина.
В 1937 году Берия затевает большой процесс о контрреволюционной деятельности родственников и близких друзей Лакоба, включая четырех врачей знавших истинную причину смерти Лакоба. Всех обвиняемых перевели в Тбилисскую тюрьму НКВД.
17 августа 1937 года была арестована Сарие Лакоба и 70-летняя мать Нестора. Арестовали младшего брата Нестора, жену брата Нестора, 31 октября арестовали 15-летнего сына Нестора — Рауфа… За что? Он осмелился попросить Берию о свидании с матерью. Осмелился. Видимо, во взгляде пятнадцатилетнего мальчишки был вызов, он смотрел на Берию не так, как смотрели на него Хват или Гоглидзе, без почтения, он смотрел на Берию как на убийцу своего отца.
Арестовали даже уполномоченного Энгелова, который дал нужные показания о том, что Нестору стало плохо в фойе театра, он самолично отвез его в гостиницу и вызвал врача спустя 2-3 часа. Эту задержку уполномоченный Энгелов объяснил просто: не смог дозвониться до врача (Кипшидзе), который был в театре, потому Энгелову пришлось бросить все, и мчаться в театр за врачом. По какой причине Энгелов не доставил Лакоба в больницу и не вызвал врача из ближайшей клиники, останется невыясненным. К моменту ареста Берия в 1953 году, когда его с подельниками будут допрашивать, уполномоченный Энгелов бесследно сгинет в молохе ГУЛАГов. Как ненужный уже свидетель, который проговорился в частной беседе о причинах смерти Нестора Лакоба.
Берия лично присутствовал при пытках родных Лакоба, самым жестоким пыткам он подвергал Сарие:
«Выкрутили руки, выбили челюсть, пороли шомполами и плетками, сажали в карцер с водой и крысами...» (восп. М.В.Васиной).
«На груди у нее была выжжена звезда. На каждом допросе следователь царапал рану и сыпал на нее соль. В другой пересыльной тюрьме Недиме повстречала Зинаиду Циколия, которая ей рассказывала, как они с Сарией сидели по горло в воде несколько суток.» (Адиле Аббас-Оглы. Не могу забыть)
Сарие скончалась в Тбилиси в тюремной больнице 16 мая 1939 года.
Первый показательный процесс чекисты провели в Сухуми 30 октября — 3 ноября 1937. Дело 13-ти лакобовцев слушалось… в здании Государственного театра Абхазии.
4 ноября 1937 г. были расстреляны В.Д. Лакоба, М.А. Лакоба, М.И. Чалмаз, П.А. Сейсян, А.Ф. Энгелов, В.К. Ладария, С.С. Туркия, Д.И. Джергения, СЕ. Эбжноу. Смертный приговор в отношении К.П. Инал-Ипа был приведен в исполнение поз же. М.И. Кишмария был приговорен к 20 годам тюремного заключения, Х.П. Чанба — к 15, К.Д. Ахуба — к 10.
Сам процесс транслировали по радио, а через месяц уже, вместе с женами и детьми лакобовцев арестовывали тех, кто слушал трансляцию по радио. На процесс приехал сам Берия. И начались новые аресты...
В апреле 1940 года сына Нестора - Рауфа перевели в Москву, где он отказался от обвинения в создании террористической группы с целью убить Берия. Но Берии нужен был показательный всесоюзный процесс, с признаниями в подготовке терактов против товарища Сталина и против него — Берии, потому Берия передал 15-летнего мальчишку самому результативному следователю эпохи Берия — Хвату, подручным выступал Кушнерев. Зачастую на пытках присутствовал врач НКВД Абакумов, сосед Адиле. В его задачу входило следить, чтобы подследственный не умер раньше времени от усердия палачей Берия.
5 июля 1941 года Военная Коллегия Верховного Суда заслушала полностью сфабрикованное Берией и его сподручными дело, где обвиняемыми были назначены дети: Лакоба Тенгиз — 13 лет, Лакоба Николай — ученик 7 класса, Лакоба Инал-Ипа — 14 лет. (ист.С.Лакоба «На заре советской империи. Я — Коба, ты — Лакоба»)
Без адвокатов, без свидетелей, в закрытом заседании мальчишек приговорили к высшей мере наказания — расстрелу.
Семья Лакобы до сих пор не знает как убили Рауфа. По одной версии его расстреляли в 1941 году, по другой — Рауф умер от пыток. На одном из допросов его били молотком по вискам, он терял сознание, его приводили в чувство и продолжали пытать… после допроса Рауф умер.
«с июня 1937 года по октябрь 1938 года, по неполным данным, в Абхазии по делу Лакобы было арестовано 1186 человек, из них расстреляно 794, а остальные сосланы - и это при населении в 300 тысяч.»
Адиле арестовали в 1939, она прошла через пытки, тюремную больницу Тбилиси, над своей тюремной кроватью она, ничего еще не знавшая о судьбе Сарии увидела надпись «Сария Л.».
Адиле Аббас-Оглы прошла через концлагерь, и одна из единиц оставшихся в живых,
в 90-х годах начала писать книгу, где были собраны свидетельства по делу Нестора Лакобы. Книга вышла в 2005 году...
